Оренбургский пуховый платок как всемирно известный бренд. Оренбургский пуховый платок Как делают оренбургский платок

Оренбургский пуховый платок получил широкую известность из-за своих уникальных качеств. Это исконно русское изделие народного промысла, о котором знают не только в пределах нашей страны, но и за рубежом. Нигде в мире еще не изготовили такие изделия, которые смогли бы по своим свойствам сравниться с платками и шалями вязальщиц Оренбурга.

Считается, что оренбургский платок – это платок, связанный исключительно из местного козьего пуха. Уникален он тем, что очень тонок (тоньше в мире нет). Его толщина 16-18 микрон. Для примера - толщина ангорской шерсти или мохера составляет 22-24 микрон. Именно из-за такой тонкости пуха удается получать тонкие и легкие изделия, которые при этом очень теплые.

Но стоит заметить, что такой пух получают лишь с коз, разведением которых занимаются в Оренбургской области и нигде более. Считается, что «причина» уникальности пуха кроется в местном климате, а также особом питании. Жесткие погодные условия Оренбурга вынуждают местных коз приспосабливаться и вырабатывать теплый пух. Одно время французы пробовали заняться разведением оренбургских коз на своей территории, для чего была закуплена партия животных. Однако, оказавшись на территории с теплым климатом, козы превратились в «обычных», при этом пух, став толще, потерял свою особенность и уникальность.

История создания оренбургского пухового платка начинается в 1766 году. Именно тогда (после одной из экспедиций) Петр Рычков - географ и известный краевед того времени, рассказал об уникальных свойствах пуха оренбургских коз и сумел описать способы изготовления платков из него. Хотя их начали вязать гораздо раньше, ведь это было традиционное занятие местных жителей.

После того, как Москва, Санкт-Петербург, а после и вся Россия узнали о существовании уникальных оренбургских платков, спрос на них увеличился в сотни раз. Это способствовало хорошему экономическому развитию в данном регионе, так как такое производство давало возможность хорошо зарабатывать. Мировая слава настигла Оренбургский платок в середине XIX века. Признание и главные награды он получил сначала в 1857 году в Париже, и далее – в Лондоне на выставке в 1862 году. Десятки тысяч пудов козьего пуха, а также изделий из него были закуплены в России для Европы. В Англии даже был налажен выпуск пуховых платков-подделок. Изделия пользовались спросом, хотя производители не скрывали, что эти платки – «Имитация под Оренбург».

Произошедший развал и появление Советского Союза привело к прекращению крупных поставок оренбургских изделий из пуха. Нет, платки вязать не перестали, но выхода на мировой рынок не стало. На смену козьему пуху из Оренбуржья пришел пух кашмирский, который по своим свойствам несколько уступал российскому.

Пуховые платки в Оренбурге вяжут и по сей день. Но пух имеет одну особенность: ему противопоказана машинная вязка, во время которой теряется мягкость и снижается качество. Поэтому все изделия продолжают вязать вручную. В связи с этим и цены на них достаточно высокие, но оренбургский пуховый платок того стоит.

Неблизок путь от Оренбурга до районного центра Саракташ, старинного «гнездовья» пуховязальщиц, и оттуда до села Желтого, где живут и работают известные мастера этого промысла. Зимняя степь, как пуховый платок, стелется за окном автобуса, наводя на размышления об истоках оренбургского промысла и его истории.

Одним из первых ученых, рассказавших об Оренбургском крае и его богатствах, был Петр Иванович Рычков. В 1762 году в журнале «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие» появилась его статья «Топография Оренбургской губернии». Рычков также одним из первых серьезно заинтересовался козами, которые «около Яика; а особливо на Заяицкой степи табунами случаются и так резвы, что никакой собаке угнать невозможно». Ученый побывал у чабанов, увидел образцы изделий из пуха и предложил наладить в крае пуховязальный промысел.

Уральских казаков, обосновавшихся в свое время на Яике, также не могла не привлечь одежда местного населения — калмыков и казахов. В лютую стужу, когда даже русская шуба плохо держала тепло, скотоводы гарцевали на своих низкорослых лошадках в легкой с виду одежде из козьих шкур и войлока. «Как же они терпят такой холод?» — дивились казаки. Дивились до той поры, пока не узнали, что под легкими душегрейками у скотоводов надеты теплые поддевки и шарфы, связанные из шелковистого пуха, начесанного с коз. Стали казаки выменивать пух и изделия из него на чай и табак. У калмыков и казахов вязка изделий из пуха была «глухой». Уральские же казачки, знавшие кружева и вышивание, стали использовать в вязке растительный орнамент — живые мотивы природы. Под тихий треск лучин длинными зимними вечерами вязали они нежные шали и тонкие, как паутинки, белоснежные ажурные платки.

Возможно, таким же ясным декабрьским днем, как сегодня, в 1861 году катилась к Оренбургу санная повозка. Лишь звон колокольчика да редкое всхрапывание закуржавленных лошадей нарушали глухую тишину неоглядной степи. То и дело на узкую дорогу набегали семейки молодых дубков и березок с тонкой ажурной вязью нагих вершин, по обочинам тянулись затейливые стежки заячьих и лисьих следов. Такие зимние поездки очень любила Мария Николаевна Ускова. Она не спеша рассматривала зимние узоры и сюжеты, чтобы потом душа и руки ее созрели для дивного творчества, чтобы она, простая казачка, смогла сотворить чудо!..

В Оренбурге Ускова подала губернатору письменное прошение принять и отправить на всемирную выставку в Англию привезенные ею пуховые платки. Когда узнала, что просьба ее удовлетворена, обрадовалась и напугалась: ее рукоделье пошлют в далекий, как край света, Лондон! Шесть ее платков с кратким описанием, что «изделия сего рода производятся ручной работой повсеместно в Оренбургском крае», украсили всемирную выставку. Перед закрытием экспозиции все платки были раскуплены, а спустя несколько месяцев на хутор близ станицы Оренбургской, где жила Мария Ускова, представитель казачьего войска доставил и под расписку передал ей медаль «За шали из козьего пуха», диплом и 125 рублей серебром. В архиве оренбургского генерал-губернатора хранится эта расписка и прошение Усковой. На пожелтевшем листке размашисто и витиевато написано: «За неимением грамоты у Марии Усковой по личной просьбе ее урядник Федор Гурьев руку приложил».

После закрытия в Лондоне всемирной выставки английская фирма «Липнер» организовала крупное предприятие по выработке изделий «Имитация под Оренбург».

Село Желтое встретило меня морозом и солнцем. Голубоватые сугробы на обочинах широких параллельных улиц, аккуратно подкрашенные хатки с синими ставнями, бурые отроги Уральских гор вдали... Старое крепкое село, построено с размахом. Еще в 1825 году здесь был создан форпост казачества.

На одной из улиц — Почтовой — свежевыбеленная хатка Шамсури Абдрафиковны Абдуллиной — одной из лучших местных вязальщиц. Хозяйка дома — полноватая, круглолицая, в домашнем фланелевом халате, усаживает меня за чашку чая, поинтересовавшись сначала, буду ли я пить с молоком или «по-городскому».

После чая Шамсури приглашает меня в горницу, садится за стол и, достав узелок с пухом, говорит:

— Первым делом из пуха надо выбрать волосы и другие заметные глазу примеси. — Развязав узелок, она отделяет небольшой клочок и предлагает мне проделать эту операцию. Я тщательно рассматриваю на свет крохотный комочек пуха. Долго и упорно пытаюсь очистить его от мелких семян трав. Медленная и утомительная работа, которая и сто и двести лет назад выполнялась точно так же.

— Теперь надо сделать первый прочес на двухрядной гребенке. Сейчас я вам ее покажу. Нашей гребенке лет уж сто будет. И мама на ней чесала, и бабушка.

Деревянный угольник с острым стальным гребнем Шамсури приспосабливает на колене и, положив немного пуха на гребень, протаскивает сквозь зубья тончайшие нити.

— При первом прочесе отделяются короткие волокна. Потом пух промываем в мыльной воде и сушим на воздухе. Сухой, чистый пух прочесываем еще два-три раза, пока не появится блеск. Теперь можно начинать прядение. — Мастерица берет веретено в правую руку, а в левую — горсть уже готового пуха. Быстрым движением пальцев вращает веретено, и вот уже на нем растет холмик нежнейшей, тоньше волоса, пуховой нити.

— Пух спряден, но вязать еще нельзя, — поясняет мастерица. — Пуховую нить сматывают с тонкой нитью натурального шелка, одновременно скручивая для прочности. Вот теперь пряжа готова. — Шамсури разворачивает сверток с вязанием. На колени падает почти законченная ажурная белая «паутинка».

— Начинаю вязание с тесьмы из сорока пяти зубчиков, потом по длине тесьмы набираю четыреста петель, тут важно не ошибиться, иначе не выйдет рисунок. Да вот, посмотрите сами.

Шамсури надевает очки, привычно прикалывает вязанье булавкой к своему платью — для ровности петли, поясняет она. Тонкие, короткие и острые, как иглы, спицы только мелькают в гибких пальцах. Вяжет ли она простую платочную петлю или делает накид — уловить невозможно.

— А откуда вы узоры берете? — интересуюсь я.

— Узоров много всяких — соты, глухотинка, кошачьи лапки... Каждая вязальщица знает их, издавна из рук в руки они передаются. Вот посмотрите: эти мелкие дырочки называются пшенки, а эти покрупнее — корольки, а цепочные дырочки — мышиные тропки, а вот тут — косорядки. Круг у меня состоит из угольнич-ков, пшенки, рыбок и косорядок, а кайма — из снежинок и глухотинок. — Шамсури расправляет вязание и показывает четыре одинаковых прямоугольника и в центре непохожий на них ромб.

— Это пятикруговой платок. Во время работы я мысленно делю платок на четыре одинаковые части. Расчет делаю в самом начале работы, а потом пальцы сами чуют, какие петли вязать и сколько их надо сделать в каждом ряду. Я ведь с семи лет вяжу. Сначала маме помогала, потом и сама стала «паутинки» вязать. Всех племянниц обучила, а у меня их семь. И как расчет новых рисунков делать, и как каждую петлю провязывать, и чтобы спицы близко к глазам не держали и нить не перекручивали при прядении. Такое наше ремесло. Очень домашнее оно. От потомства к потомству все лучшее передается. От матери — к дочери, от бабушки — к внучке. У нас в Желтом — двести вязальщиц, и все они своим искусством делятся.

Исстари считается, что подлинное мастерство приходит только к человеку доброму. Засела в душе корысть — не откроется тебе истинная красота, не вязать тебе хорошего платка. Сколько притч, преданий об этом в Приуральских степях!

От быстрых и ловких движений рук мастерицы невозможно отвести глаз. На указательном пальце ее левой руки маленькая, как хрящик, мозоль. По этому месту много лет струится пуховая нить.

Не зря, наверное, говорят: для вязальщицы пух и узоры, что для художника кисти и палитра — «материал один, а талант разный». А мастерство здесь в почете. Недаром каждая пуховница в Оренбуржье мечтает связать платок знаменитой в прошлом мастерицы Настасьи Яковлевны Шелковой: пять аршин в длину и пять в ширину, да чтобы не только в золотое кольцо прошел, но и уместился в скорлупу гусиного яйца.

Провязав последние зубчики, Шамсури затягивает петлю. Теперь платок надо выстирать, отбелить, обшить по зубчикам хлопчатобумажной тесьмой и аккуратно натянуть на деревянную раму.

— Сколько же часов вы вязали эту «паутинку»?

— Трудно сказать. Когда быстрее вяжется, когда медленнее. Работницы оренбургского комбината должны по плану сдать в месяц одну «паутинку» — полтора метра на полтора, и один палантин. Но у меня, бывает, и по два палантина выходит.

Я уже знаю, что «паутинки» Шамсури Абдуллиной побывали на всемирных выставках в Канаде и Японии, что она участник многих всероссийских и всесоюзных выставок.

Последний раз оглядываю чистую горницу с высокой кроватью, множеством пышных подушек, красно-синих ковриков и пестрых половичков на светлом, выскобленном до желтизны полу... Правда, говорят, что хорошая мастерица плохо ничего делать не умеет.

Всю обратную дорогу в Саракташ, пока «газик» прыгает по обледенелым буграм проселочной дороги, я неотрывно смотрю на ровную и плоскую степь, на редкие, сизые, не сбросившие инея кустарники карагача и жимолости, на стайки бархатных метелок незасыпанного снегом камыша. На обочине — следы заячьих набегов: две ямки покрупнее вместе и две поменьше врозь, а вот и лисичка пробежала, как машинкой прострочила. Видно, эти-то снежные равнины, крутые морозы да раздольные степные песни помогли оренбургским мастерицам-вязальщицам найти орнамент своего рукоделия, язык и ритм его.

Но славой своей оренбургский пуховый платок во многом обязан и многотрудному искусству козоводов.

На Оренбуржье пять козоводческих совхозов. Мой путь лежит в «Южный» в Соль-Илецком районе.

Оренбургская пуховая коза... На земле много пород коз, живущих почти во всех широтах. Белая безрогая швейцарская; маленькая аспидно-черная африканская; крупная грациозная, с белой шерстью ангорская; горбоносая грубошерстная нильская, приносящая за один окот до пяти козлят и дающая до восьми литров молока в день; безрогая, с белой длинной шерстью альпийская; молочная немецкая... Но у всех этих коз нет такого пуха, как у козы оренбургской.

Французский доктор Бернье, путешествовавший в 1664 году по Тибету, увидел там прекрасные ткани и головные уборы, те самые, что иногда попадали на Запад и восхищали торговцев и покупателей. Бернье заинтересовался, откуда берется сырье для этих теплых и изящных изделий, и узнал, что это пух кашмирских коз. Доктор загорелся желанием развести таких коз во Франции. Но прошло немало лет, прежде чем французы начали осуществлять его идею.

В 1818 году за кашмирскими козами отправился профессор-востоковед Жубер. По пути в Тибет он остановился в Одессе и узнал у местных предпринимателей, что между Астраханью и Оренбургом чабаны пасут пуховых коз — потомков кашмирских. Профессор Жубер исследовал пух оренбургской козы и нашел его намного лучше, чем у чистопородной тибетской. Он закупил 1300 коз. Эта огромная отара была пригнана на побережье Черного моря и на корабле отправлена в Марсель. Долгое плавание в тесных и душных трюмах выдержали только четыреста коз и всего несколько козлов. Оставшихся животных холили и берегли, как заповедных зверей, но козы, увы, стали безнадежно терять свои выдающиеся «пуховые» качества и в течение нескольких лет превратились в грубошерстных. Не прижились они и на прекрасных лугах Англии и Латинской Америки, куда также были завезены из России. Стало ясно: для созревания пуха нужны особые климатические условия, такие, как в оренбургских степях.

Отдав нужные распоряжения, главный зоотехник совхоза предложил посмотреть кошары, где зимуют козы.

— Коза — ласковое и очень привязчивое животное, — рассказывал по пути Михаил Павлович Кутырев. — Раньше бытовало меткое выражение «коза — корова бедняка». В самом деле, удобное и доходное животное. Коза устойчива против эпидемий, непривередлива к еде. Перед нами ставят две главные задачи: первая — дайте больше отличного пуха: вторая — серьезнее ведите племенную работу, растите и умножайте отары оренбургских коз. Поголовье за последние годы у нас в совхозе увеличилось вдвое. А повышение закупочных цен на пух укрепило экономику совхоза. Хозяйство у нас рентабельно давно. От основной отрасли мы получаем до трехсот тысяч рублей ежегодной прибыли.

С сельской улицы мы свернули на прямую и широкую магистраль. По обе стороны — длинные кошары под шиферной крышей, аккуратно побеленные известкой. Двор каждой кошары отгорожен забором от дороги и соседних кошар.

— Это и есть наш козоводческий зимний городок. Здесь козы живут три-четыре месяца, самые холодные.

Входим в один из дворов, заполненный коричневатыми с серыми подпалинами козами. Пахнуло свежим сеном и степным ветром. Двор застелен пшеничной соломой, и на золотистом фоне коричневые козы кажутся акварельными.

Навстречу нам идет румяный человек. Знакомимся. Это хозяин «резиденции» чабан Иван Григорьевич Якубенко. Прошу его рассказать о работе.

— Коза, конечно, большую часть года пасется в степи, но это вовсе не значит, что ее можно и не кормить, — начинает свой рассказ Иван Григорьевич. — У нас чабаны так говорят: с худой козы и пух худой. Корма — забота номер один. В совхозе не жалеют на это средств. Мы с женой сейчас кормим коз сеном, зерном, концентратами. Едят они и ветки ивы, липы, вербы. Пух на козе растет и зреет сам, конечно, но и догляд чабана необходим постоянно. Оставь козу без соли — пух уже не тот, переела белковых — пух совсем захирел, клещи к козе пристали — пропал пух, опоздали козу чесать — пух перезрел.

— Вот посмотрите, — Иван Григорьевич ловит за рог ближайшую козу, которая пристально наблюдает за новым человеком в отаре, — пух закладывается в сентябре — ноябре. Видите, как он уже подрос?

Я дотрагиваюсь до дымчато-шоколадной, мягкой и теплой «одежды» козы и тут же отдергиваю руку — животное резко вздрогнуло. Чабан отпустил козу, и та сразу же смешалась с отарой. Через минуту я уже не могу отличить ее от остальных. У всех маленькие загнутые рога, крошечная бородка и челка. Спина прямая, немного приподнятая сзади, ноги крепкие, невысокие.

Следующий наш визит к чабану Жумабаю Каражанову. Худенький, подвижный, с темным от неистребимого загара лицом, он все пытается поудобнее устроить нас на скамейке.

— Дождь нужен, ветер нужен, мороз крепкий нужен, чтобы пух на козе хороший был, — говорит он хрипловатым от простуды голосом, — и еще честность в работе нужна, очень большая честность. Почему Каражанов сдал 145 килограммов пуха сверх плана? Я валушка два, а то и три раза верну чесальщику — тут, покажу, не дочесал и тут оставил — и заставлю вычесать все до грамма.

Пух чесать — дело трудное. Пытались здесь заменить ручной гребень машиной — пока не вышло. И ныне чешут вручную. Норма — десять-двенадцать коз за смену. В совхозе тысячи коз, обработать их надо быстро., в течение двух недель, не то пух перезреет. Чешут коз дважды — в феврале и марте. Пух первой чески самый ценный. Пух оренбургской козы эластичен, легок, нежен, пушист, у него низкая теплопроводность. По тонине (тонкости) и. шелковистости он не уступает пуху ангорскому.

Должно быть, в защиту от лютого зимнего холода и от немилосердной летней жары растет на козах подшерсток — пух — то самое сказочное,руно, из которого вяжут знаменитый оренбургский платок.

— Поглажу козу по спине, если пух в руке останется — неотложно чесать надо, — продолжает Жумабай Каражанович. — Да и сама она знак подает, трется, чешется о камни или кустарник. В теплую зиму линька наступает раньше, чем в холодную. Пух быстрее созревает у коз с хорошей упитанностью, у взрослых животных раньше, чем у молодняка, у козлов позже, чем у маток. Нельзя коз долго держать в теплых кошарах — пух прекращает расти...

Текут пуховые реки из козоводческих совхозов в Оренбург, на комбинат и фабрику пуховых платков. Там молодые работницы на станках с программным управлением ткут добротные серые платки и белые «паутинки», а в деревнях Оренбуржья, в двадцати отделениях комбината, рождается оренбургский платок-ручной работы, слава которого не стареет.

Екатерина Фролова
1979 г

Народные художественные промыслы называют, как правило, по месту их рождения (гжельская посуда, вологодские кружева, жостовские подносы). Так родился и наш Оренбургский пуховый платок. Пуховые платки, конечно, вяжут и в Пензе, и в Воронеже, но никто до сих пор не может затмить славу и величие оренбургского пухового платка!

ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКОГО ПУХОВОГО ПЛАТКА

По воинскому долгу казакам часто приходилось оставлять свой дом и заботы о ведении хозяйства на плечи своих жен. Женщинам и старикам было не под силу заниматься пахотными работами, да и казачьи поселения к востоку от Оренбурга находились на скудных и порой не возможных для земледелия землях. И у женщин было достаточно времени для занятия рукоделием. Именно здесь на восточных землях, в поселениях и станицах, расположенных меж Губерлинских гор, и возникло оренбургское пуховязание.

Женщины, умеющие вязать из шерсти и знакомые с кружевоплетением, нашли здесь прекрасное сырье для нового рукоделия – уникальный оренбургский пух местной породы коз . Особенность этого пуха позволили спрясть из него тончайшую нить и связать необычный платок – полупрозрачный, воздушный с ажурными узорами, словно паутинка, прилетевшая из бабьего лета. Так платок в Оренбургском крае стал называться «паутинкой». Овечья шерсть, лен, конопля никогда не обладали подобной податливостью и нежностью при традиционной обработке, как козий пух.

В те времена из года в год численность женского населения превышало мужское, и большая часть вязальщиц были казачьими вдовы в возрасте 30-35 лет. И женщины для обеспечения себя и своих детей, чтобы не допустить нищеты, брали в руки спицы, пух и вязали пуховые платки для продажи.

Из поколения в поколение женщины накапливали опыт пуховязания, осваивали новые способы прядения и вязания оренбургского пухового платка; и вскоре пуховязание оказалось настолько выгодным и востребованным, что стало доходным делом, кормившее семью. В результате сложилась технология и приемы вязания, которые и составили основу оренбургского пухового платка.

Возможно «паутинка» и не так грела, как связанный из толстой шерсти платок, но она была модна в те времена, как и кашмирский платок.

ОСОБЕННОСТИ ПРОМЫСЛА ПУХОВЯЗАНИЯ

У промысла были и свои интересные особенности. Жители, проживающие рядом с казачьим населением, создавало очень мало пуховых платков. Особенно мало вязало башкирское население, которое и держало достаточно коз, но даже не знало, как это делается. Киркизы (в то время так называли казахов), привыкшие вычесывать козий пух, не использовали его, а весь пух продавали соседям - оренбургским казачкам для создания платка.

Объяснение всему этому одно - местное население в основном занималось земледелием, не имея времени на развитие промысла, а казачьи семьи занимались военной службой и не были заняты обработкой земель. Вязание было широко распространено среди русского населения, эти традиции переселенцы и привезли с собой в Оренбургскую губернию.

Как писал исследователь Оренбургского края Р.Г. Игнатьев в 1880-е годы: «У башкир и терперятей вязание на спицах и вообще эти изделия еще не употреблении - бедные их не знают, а богатые же, зажиточные покупают подобные на базаре». Не знакомы с вязанием были и некоторые тюркоязычные народы, соседствующие с Оренбуржьем. Казахи в начале 20 века носили не вязаные, а суконные чулки. Поэтому, согласно сохраненному письму 1861 года, «некоторые султаны» просили направить им мастерицу-пуховницу с Оренбургской линии для того, чтобы они научили их вычесывать, обрабатывать и вязать из него перчатки и чулки, а самое главное платки.

ФРАНЦИЯ – МИРОВАЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬНИЦА МОДЫ И ПЕРВЫЕ ШАЛИ

В начале 19 века во Франции главным нарядом среди французских девушек было легкое полупрозрачное платье, созданное по образцу античных хитонов и туник, с большим открытым декольте, открывающий плечи и грудь. К этому наряду требовалось дополнение, гармонично закрывающее и согревающее обнаженные плечи.

И этим модным дополнением женского платья стала мягкая кашемировская шаль. Восточные кашемировые (кашмирские) шали ублаготворяли все вкусы француженок. Различным способам ношения и драпировки шали были главным акцентом женского платья и служили защитой от холода.

Первые шали были созданы в Кашмире, Индии из шелковистого кремового подшерстка гималайских горных коз. Дикие козы оставляли его на камнях с наступление весны. Жители гор собирали этот пух и изготавливали тончайшую ткань особым способом, придавая ей плотность и эластичность, потом натягивали на раму и тщательно заглаживали куском полированного агата или халцедона. После этого облагораживали шали вышивкой.

Появление индийских кашемировых шалей во Франции приписывают к египетскому походу Наполеона I, после чего не только европейский, но и русский аристократический мир увлекся восточной культурой, убранством, экзотикой.

Российские женщины также питали любовь к шалям. С их помощью подчеркивалась величественность и горделивость фигуры или ее хрупкость и нежность. Шали носили круглый год в театр, на балах, дома. В зимние времена шаль заменяла верхнюю одежду. Умение красиво носить шаль высоко ценилось,и женщины тратили немало времени возле зеркала. Нередко именно шаль выступала как символ роскоши и положения женщины.

Для российской культурной традиции взаимоотношения с Францией всегда играли важную роль и в области моды. Индийские шали пользовались необычайным успехом и были очень дороги.

ОРЕНБУРГСКИЙ ПУХОВЫЙ ПЛАТОК И ЕГО ПРЕВОСХОДСТВО НАД КАШЕМИРОВЫМИ ШАЛЯМИ

Огромная популярность кашемировых шалей и ее дороговизна в 19 века повлекли за собой поиски нового источника сырья в замен дорогостоящему индийскому товару.

К сведению, самый короткий и лучший путь восточных товаров в Российскую империю проходил через Оренбург. Развитие русской торговли с соседними средне-азиаткими ханствами было частью экономики нашего края. Оренбург был тесно связан торговыми отношениями с Хивой и Бухарой.

На то время существовало много попыток использовать для создания подобных изделий пух сайгаков и вигоней, водившиеся в Западной Сибири. Пух оренбургских коз все больше притягивал к себе внимание. Интерес к нему поступал больше всего со стороны Западной Европы и Америки. Были попытки завоза коз из оренбургских степей во Францию, Англию с целью организации собственного производства пуха. Но эти попытки потерпели неудачу. Козы теряли свой уникальный подшерсток, превращались в обыкновенных коз. Морской климат, теплая зима не давали козе необходимой теплой шубы, которая спасала их на родине.

Затем были попытки организовать поставку уже не коз, а их пуха. Пух поставлялся иностранным фабрикам через российские ярмарки, так как в самом городе в 19 веке не было местных богатых купцов. Богатые купцы жили в Оренбурге наездами, предпочитая свою родину – город Ростов. Наиболее известными купцами считаются: Пичигин, Веснин и Дюков. Они и были поставщиками местного козьего пуха на европейский рынок. Издатель «Отечественных записок П. Свиньин во время путешествия по Оренбургскому краю в 1824 году обозначил маршрут следования этого товара: Оренбург - Ростов-Бердичев-Париж. Также географ и этнограф П.И. Небольский пишет: «пух этот в старые годы большими тюками вывозился из Оренбурга в Ростов, там его перекупали оптовые торговцы и отправляли в Лемберг (Львов), а из Лемберга товар шел уже во Францию, откуда уже возвращался к нам, В Москву И Санкт-Петербург, в виде превосходных платков и шалей».

История с пухом оренбургских коз насыщена множеством невероятных фактов и событий, но самое главное в биографии степных коз связано с тем, что их замечательный, даже божественных пух стал основой для изготовления вязаных платков в Оренбурге и ближайших регионах.

В начале 19 века не только пух, но и пуховые платки были товаром, который был известен и за пределами оренбургского края. Наряду с ткаными платками, затем и набойчатыми платками они были востребованы всеми слоями населения.

Статья написана по книгам: "Так вяжут платки в Оренбурге", Федорова О.А; "Оренбургский пуховый платок" И.В. Бушухина

Оренбургский платок - это один из символов России. Вязание зародилось в 18 веке, то есть около 250 лет назад. У истоков этого ремесла стоят пуховницы-рукодельницы. Впервые на пуховые платки обратил внимание исследователь Рычков. В 1766 он издает брошюру под названием «Опыт о козьей шерсти», предлагая наладить в крае пуховязальный промысел. В 1857 году пуховые платки были представлены на международной выставке в Париже. Так, платок получил мировое признание.

Пух оренбургских коз является самым тонким в мире. Его толщина составляет 16-18 мкм. Толщина пуха ангорских коз (мохер) 22-24 мкм. Именно поэтому шали и паутинки из оренбургского пуха сказочно мягкие и нежные. Однако тонкий пух очень прочный. Он даже прочнее шерсти.

В 19 веке французы предпринимали попытки вывезти оренбургских коз для налаживания производства во Франции. Однако вдали от родины животные выродились и превратились в обычных коз с грубым пухом. Так, мягкий французский климат не способствовал разведению этого животного.

Существует несколько видов оренбургских платков. Простой пуховый платок - это серая толстая вязаная шаль. Этот тип платка : он используется для повседневной носки. Паутинка - это ажурное изделие. Оно выполняется из тонкого козьего пуха и шелка. Для паутинки используется мягкая и чистая шерсть, что делает изделие очень дорогим. Паутинка подходит для торжественных и праздничных случаев. Палантин - накидка, которая по способу вязания аналогична паутинке.

Преимущества оренбургских платков

Оренбургские платки отличает оригинальный и красивый узор, мягкость, эластичность, прочность. Они отлично удерживают тепло в холодное время года. Благодаря мастерству вязальщиц на пуховых платках можно наблюдать мотивы русских сказок, преданий и песен. Кроме этого, на платках изображаются разные явления природы и символы домашнего очага. Узоры придумывают сами мастерицы.

Особенной красотой выделяются паутинки. Они имеют весьма внушительные размеры: 150 см в длину и ширину. Определить настоящую пуховую паутинку очень просто: она легко продевается в обручальное кольцо.

Пух у платков долговечный и износостойкий. Поэтому изделие будет служить долгие годы, а его внешний вид не изменится. Такие качества действительно оправдывают довольно высокую стоимость оренбургских платков.

Особенность пуховых изделий в том, что они начинают пушиться только во время носки. Это еще один признак подлинного платка. Если же новый платок необычайно мягкий и теплый, а пух словно свисает с изделия, качество этой вещи не самое высокое. Пух очень быстро вылезет, а останутся только хлопчатобумажные нитки.

Бытует мнение, что оренбургские пуховые изделия предназначены только для пожилых женщин. Но это совсем не так. Тонкие паутинки и палантины вполне могут надевать молодые девушки.

Видео по теме

Оренбургский пуховый платок известен во всем мире и считается одним из символов России. Так в чем же успех, красота и уникальность пухового платка? И почему его стоит приобрести?

В городе Саракташ Оренбургской области четверг - так называемый базарный день. С утра на центральной площади города появляются первые продавцы. Они раскладывают на прилавках шали, паутинки, палантины собственного изготовления. К обеду от обилия вязаных изделий рябит в глазах.

Продавцы (они же мастерицы), словно персонажи из сказок, закутанные в платки и паутинки ручной работы, демонстрируют свои изделия. Звучит музыка, смех, доносится аромат выпечки. Настоящая ярмарка! Появляются покупатели - гости из областного центра. Но среди припаркованных машин, можно увидеть автомобили с московскими и ленинградскими номерами. Выбрать одну паутинку и уехать просто невозможно! Все изделия такие красивые и индивидуальные, что хочется купить буквально все.

История пухового платка

Традиция вязать платки имеет давнюю историю. По официальным данным оренбургский пухововый платок появился более четверти века назад. Но другие источники сообщают, что пуховязальный промысел зародился еще задолго до появления Оренбургской губернии.

Оренбургский пуховый платок – вязаный платок из козьего пуха и нити - основы. Пух оренбургских коз самый тонкий в мире. Столь необычная толщина пуха объясняется особыми климатическими условиями, в которых живут эти животные, и особенностями их питания.

Виды пуховых изделий

Можно выделить три вида пуховых изделий.

Паутинка – ажурное, тончайшее изделие из козьего пуха и шёлковой нити. Ее надевают в торжественных, праздничных случаях, как украшение. Схема вязания паутинки сложна, а сама работа очень кропотлива. Традиционно принято проверять тонкость паутинки двумя параметрами. Она должна проходить через обручальное кольцо и помещаться в скорлупе гусиного яйца.

Палантин – накидка в виде шарфа, по способу вязанию он аналогичен паутинке.

Пуховый платок или шаль - толстый, теплый платок серого цвета. Такие изделия используются для повседневной носки зимой. В качестве нити – основы используют хлопчатобумажную или лавсанную нить. Платок ручной работы вяжут из сучёной пряжи. Сначала прядут нить из козьего пуха, затем напрядают её на шёлковую (хлопчатобумажную) нить-основу.

Шаль изначально не выглядит пушистой. Изделие начинает пушиться в процессе носки. Качество платка можно легко проверить. Достаточно лишь найти середину изделия, захватить несколько нитей пуха и поднять платок. Настоящая шаль не упадет, а пух из нее не вылезет.

В настоящее время пуховые платки выпускаются на фабрике и вяжутся вручную. Безусловно, ручная работа ценится выше.

Видео по теме

, гжелью , палехом , вологодскими кружевами , дымковской игрушкой , ростовской финифтью , уральским малахитом - один из символов России.

Пуховязальный промысел зародился в Оренбургском крае примерно 250 лет назад, ещё в XVIII веке. По другим данным, вязание пуховых шалей из козьего пуха коренным населением этих мест уже было до образования Оренбургской губернии . У его истоков стояли не только рукодельницы-пуховницы, но и ученые, исследователи, энтузиасты искусства. Первым, кто обратил своё внимание на оренбургские пуховые платки, был П. И. Рычков . В 1766 г. П. И. Рычков опубликовал исследование «Опыт о козьей шерсти», предлагая организовать пуховязальный промысел в крае. Впоследствии академик П. П. Пекарский составил описание жизни Рычкова, в котором назвал его «создателем того кустарного промысла в Оренбургском казачьем войске, который кормит не одну тысячу народа уже второе столетие».

За пределами Оренбурга пуховые платки стали широко известны после заседания Вольного Экономического общества 20 января 1770 г. На этом заседании А. Д. Рычкова была награждена золотой медалью «в знак благодарности за оказанное усердие к обществу собиранием изделий из козьего пуха».

Оренбургские пуховые платки за рубежом были впервые представлены на Парижской международной выставке 1857 года. Тем самым Оренбургский платок вышел на международный уровень и получил там признание. В 1862 году на Лондонской выставке оренбургская казачка Ускова М. Н. получила медаль «За шали из козьего пуха».